Талмудический Винегрет. Глава Ваешев, Талмуд, Бава Кама 31-37.

Лехацалат Шевуим и Лерефуа Шлема всех на Святой Земле.

В начале нашей главы (Берешит 37:4) сказано, что братья Йосефа из-за своей нелюбви к нему «и не могли יָכְלוּ говорить с ним мирно». Как арамейские переводчики переводят эту фразу?

Интересно, что и Таргум Окелос и «Таргум Йонатан» переводят слово יָכְלוּ как צבן (желали). Согласно этому, нашу фразу нужно перевести, что братья: «не хотели говорить с ним мирно» (см. Актав ВеАкабала). На самом деле это указывает на хорошее качество братьев: они не были лицемерами, и не пытались сделать вид, что любят Йосефа (см. также Берешит Рабба 84:9).

А какое слово в нашем стихе, стало одним из самых популярных еврейских слов, с которого мы начинаем приветствие, и которым мы кончаем при расставании? А встречалось ли это слово раньше в Торе?

Слово «мирно» Лешалом לְשָׁלֹם (от Шалом – мир) разумеется является одним из самых важных слов в Иудаизме. Оно уже много раз встречалось, например, в Главе Лех Леха (15:15), Тольдот (26:29, 31), в Главе Ваеце (28:21, 29:6), и снова встречается в нашей главе (37:14), когда Яков посылает Йосефа проведать братьев. Заметим, что в нашем стихе «Шалом» написано уникально для Хумаша в форме «хасер» - без буквы Вав (см. Баал А-Турим и Минхат Шай).

«И оставил он (Потифар) все, что у него есть в руках Йосефа, и не ведал при нем ничего, только хлеб, который он ест. И был Йосеф хорош обликом и красив видом» (Берешит 39:6). Какая связь между началом этого стиха, и его концом?

Как известно, Хазаль считали, что праотцы соблюдали заповеди Торы еще до того, как они были даны. Вполне возможно, что и Йосеф соблюдал кошерность, и даже когда оказался в доме Потифара. Согласно этому можно объяснить смысл данного стиха так: несмотря на то, что у Йосефа был доступ ко всем яствам в доме Потифара, он ел только хлеб, но оставался при этом здоровым и красивым на вид (Кли Якар, есть и другие объяснения, см. например Сфорно). Подобная история описана в начале Книги Даниэля, где еврейские молодые люди отказались есть некошерную пищу со стола Невуханецара, и при этом остались здоровыми.

Если человек бежал по улице и случайно ударил кого-то, нужно ли платить?

Мишна (Бава Кама 32а) учит нас, что если бежавший по улице принес ущерб, он не платит. Тем не менее, Талмуд объясняет, что имеется в виду случай, когда разрешается бегать, а именно в сумерки наступления Шаббата (когда многие бегут ради мицвы). Но в обычной ситуации, если человек бежит по улице, это считается не нормальным, и он несет ответственность за ущерб, который принесет. Но если оба человек бежали, то тот, кто случайно врезался в другого не платит, так как обоим запрещено было бегать, и оба виноваты (см. Хошен Мишпат 378:7-8, где описываются дополнительные детали данных законов). На сайте «Business Halacha» обсуждается случай, когда мальчик присоединился в рискованной игре, где ему сломали очки, и они постановляют, что платить не нужно (подобно случаю, когда оба бегают, также и здесь, он знал, что рискует, см. также ответы Роша 101:6).

Если человек кинул камень, а другой высунул голову и был ранен, нужно ли платить?

В Талмуде (Бава Кама 33а) приводится диспут на этот счет, и Халаха следует мнению, что платить не нужно (Хошен Мишпат 420:30).

Один из главных принципов еврейского судебного закона: «Амоци мехаверо алав арая» - бремя доказывания лежит на истце (Бава Кама 35а и во многих других местах). В начале следующего перека (Бава Кама 46а), мы увидим Мишну, которая не следует этому принципу, но Талмуд все равно постановит закон в соответствии с принципом «Амоци мехаверо алав арая». Поэтому, если есть неуверенность, нужно ли платить, то платить не нужно, пока не будут доказательства вины. В нашей Мишне (35а) упоминаются несколько случаев, когда действует этот принцип. Например, если нет доказательств, что именно этот бык забодал быка (может он сам ударился обо что-то). Или, скажем, два разных быка, принадлежащие разным людям, погнались за третьим быком, который был убит. Если потерпевший не сможет доказать, чей именно бык убил его быка, то он не получит компенсации.

Наша сугия (Бава Кама 36б) цитирует Мишну (ниже в нашем Трактате, Бава Кама 90а), что тот, кто תוקע «токеа» (ударил) другого, должен платить סלע (монетку «села», хотя Р. Йосе А-Глили считает, что нужно платить 100 динаров). Сколько именно это в сегодняшних деньгах, и что именно значит התוקע? А относится ли этот закон в наше время?

Вообще «села» - это арамейское название Библейского шекеля, т.е. почти 20 грамм серебра. Но Талмуд заключает, что здесь имеется в виду «местная села» סלע מדינה, в которое было всего в восемь раз меньше серебра (по сегодняшним меркам, пара долларов, но в те времена, покупательная способность серебра была намного больше, и возможно סלע מדינה соответствовало $25). Насчет слова «токеа» в данном контексте, есть несколько интерпретаций. Возможно, имеется в виду «ударил по уху», но может иметься в виду, что он затрубил (заорал) ему в ухо (см. Раши 90а). Но Рамбам (Ховель Умазик 3:9) и Шулхан Арух (Хошен Мишпат 420:41) считают, что «токеа» здесь значит просто «ударил». В наше время эти законы не относятся (см. Хошен Мишпат 1:1), но суд требует, чтобы потерпевшему заплатили разумную сумму, чтобы тот простил. Талмуд описывает здесь интересную историю, как один человек, который ударил другого, и мудрецы сначала были не уверены, нужно ли платить села полновесными монетами, или только местными, и в результате заключили, что платят סלע מדינה. Человек, которого ударили, сказал тогда раву Йосефу: Поскольку штраф составляет всего пол динара (1/8 от полновесной селы, а каждая села – 4 динара), я не хочу компенсации (взыскать такую маленькую сумму ниже моего достоинства). Отдайте эту сумму бедным. Потом он передумал и сказал раву Йосефу: Пусть он отдаст это мне, а я пойду лечиться на эти деньги. Рав Йосеф сказал ему: Поскольку ты уже пообещал отдать его на благотворительность, бедняки уже приобрели эти деньги, и теперь невозможно отказаться. И хотя здесь нет бедняков, которые могли бы их приобрести, мы, суд, представляем бедняков! Еще одна история (Бава Кама 37а): Ханан-злодей ударил одного человека. Он предстал в суде перед равом Хуной для вынесения приговора. Рав Хуна сказал ему: Пойди, дай ему пол динара. У Ханана-злодея был стертый динар, но не было никого, кто бы его разменял. Тогда Ханан ударил потерпевшего еще раз, и отдал ему этот динар.

Мишна (Бава Кама 37а) сообщает нам, что бывает, что бык считается бодливым в Субботу, но не в будние дни. Тогда, если он принесет ущерб в будний день, то оплачивают половину ущерба, но если в Субботу, то платят за весь ущерб. А с чего вдруг бык будет бодаться именно по Субботам?

Раши объясняет этот феномен тем, что ему нечем заняться (скотина же тоже отдыхает в Шаббат). Но Тосафот приводят из Иерусалимского Талмуда, что причина в том, что когда он видит людей в особой Субботней одежде, он начинает бодаться (Тосафот считают, что это потому, что он их не узнает). Отсюда мы видим, что раньше евреи выглядели в Шаббат совсем не как в будний день (сегодня большинство Хасидов в Субботу одеваются совсем по-другому, см. также Арух Ашулхан 551:11).

Предыдущая глава