Талмудический Винегрет. Глава Шофтим. Талмуд, Авода Зара 67-73.

Лехацалат Шевуим и Лерефуа Шлема всех на Святой Земле.

Наша глава начинается с заповеди устанавливать судей, а потом сообщает (Деварим 16:21): «Не сажай себе ашеру — никакое дерево — возле жертвенника …» Какое отношение имеет эта заповедь к судьям?

Существуют разные мидраши, которые связывают запрет ашеры с предыдущими стихами. Например, Талмуд (Санхедрин 8б) учит: Всякий, кто назначает недостойного судью, — всё равно что сажает ашеру (идолопоклонническое дерево) в Израиле, как сказано: «Судей и стражей поставь себе…» и сразу вслед за этим написано: «Не сажай себе ашеру, никакое дерево». Рав Аши добавляет: А там, где есть мудрецы Торы, это всё равно что посадить её возле жертвенника, как сказано: «…возле жертвенника Г-спода, Б-га твоего». Более того, упоминание «жертвенника» рядом с мицвой установить суд, намекает на связь между судом, и службой в Храме (между прочим, главный Санхедрин находится прямо в Храме). Р. Меир Симха из Двинска (Мешех Хохма к нашему стиху) пишет: Как известно, суд принадлежит Всевышнему, и это действительно дело Б-жественное. И не может быть истины, пока судья не будет свободен от всякой личной выгоды: денег и почестей в этом мире, и также он не должен бояться какой-либо из сторон тяжбы. Он должен судить без всякой внешней цели, только чтобы вывести истину и совершенный суд. И в этом смысле можно объяснить слова мудрецов (Шаббат 10а): «Всякий судья, который судит суд истины во имя истины, становится как бы партнёром Святого, благословен Он, в создании мира». То есть подобно тому, как Творец, благословен Он, при сотворении мира не имел никакой выгоды (ведь после того, как мир был сотворён, Он остался таким же, как и до сотворения) так и судья, который судит «суд истины во имя истины», то есть без всяких посторонних намерений. И хотя бывает, что верный приговор может выйти из уст судьи даже случайно, мудрецы уточнили: «לאמיתו – во имя истины», т.е. чтобы его намерение было именно в том, чтобы вывести истину. Это то, что поддерживает существование мира — без всякой личной выгоды. Храмовые приношения и суд вместе взятые служат средством соединить и приблизить сердце сынов Израиля к Всевышнему. Но суд относится к отношениям «между человеком и ближним», а приношения предназначены для очищения души, запятнанной дурными поступками и дурными мыслями. А искупление за проступки между человеком и ближним происходит только через суд. И это то, что сказано в Мехилте: зачем была помещена парша Мишпатим рядом с отрывком про жертвенник? Чтобы сказать тебе — поставь Санхедрин возле жертвенника. Ибо в совокупности этих двух сфер — суда и приношений — народ существует в своей полноте. В начале Пирке Авот сказано от имени Шимона Ацадика: на трёх вещах стоит мир — на Торе, на (храмовом) служении и на добрых делах. А Раббан Шимон бен Гамлиэль (в конце первой главы Авот) перечислил три другие основы мира: суд, истина и мир. Эти две тройки можно сопоставить так: «истина» соответствует Торе (Тиферет), «добрые дела» — это «мир» (Хесед), «суд» соответствует «служению» (оба связаны с левой стороной управления – Гевурой). И вот, так же как у Творца, благословен Он, нет никакой выгоды в жертвоприношениях, так подобает быть и в суде: судья должен судить не ради внешних целей, а только ради настоящей цели — истины. И потому написано: «Не извращай суда, не признавай лиц, не бери взятки и т.д. Не сажай тебе ашеру возле жертвенника Г-спода». Это — одно и то же намерение.

Когда можно есть пищу, приготовленную в старой некошерной посуде?

Как мы не раз писали, халаха следует мнению, что «нотен таам лифгам» (ингредиент, который портит вкус) после факта разрешен (хотя есть диспут на этот счет, см. ниже). Наша сугия (Авода Зара 67б) заключает, что «вкус» пищи, которым пропитываются стенки посуды, становится неприятным после 24 часов. Поэтому, если некошерную кастрюлю не использовали 24 часа, а потом в ней сварили кошерную пищу, эта пища разрешена. Это верно, если кастрюля была чистой, но если в кастрюле были остатки некошерной пищи, (если они составляют более 1/60 по сравнению с объемом кошерной пищи) то нельзя есть всю эту еду.

В каких случаях пиво, в которое попала крыса, станет запрещенным (хотя крысу вытащили)?

В Талмуде (Авода Зара 68б) приводится такая история: Рав запретил пиво в бочке, куда упала крыса. Мудрецы спросили у Рава Шешета: неужели Рав считает, что «нотен таам лифгам» запрещен? (Предположительно, крыса ухудшила вкус пива.) Рав Шешет пояснил: обычно Рав считает, что «нотен таам лифгам» разрешен. Однако случай с крысой – это хидуш (новшество, т.е. исключение): Тора запрещает крысу, несмотря на её отталкивающий вкус. Поэтому, даже если крыса ухудшает вкус, пиво запрещено. Дальше Талмуд приводит возражения мудрецов к этому подходу и в результате приводит слова Рава Шими: разве крыса имеет отталкивающий вкус? Ведь её подают как деликатес на столах королей! Он пояснил: нет противоречия — деликатесом является полевая крыса, а отталкивающей считается городская крыса. (Кстати и сегодня во многих странах на рынках продаются мясо полевых крыс, и это считается деликатесом). Рава постановил: общее правило — «нотен таам лифгам» разрешен. А в случае с крысой в пиве причина запрета Рава неясна. Возможно, Рав считал, что «нотен таам лифгам» запрещён, но тогда его мнение не соответствует халахе. Или же Рав считал, что крыса улучшает вкус пива, и поэтому запретил. В конечном итоге, Шулхан Арух (Йоре Деа 104:1) постановляет так: Полевая крыса считается улучшающей вкус так как её подают на столах королей как деликатес. Однако в отношении городской крысы существует сомнение, улучшает ли она вкус пива или уксуса или ухудшает его. Если крыса упала в холодное пиво или уксус и была удалена целиком, и при этом не находилась там сутки, то смесь разрешена. Но если жидкость была горячей, или если она была холодной, но крыса находилась в ней более суток, то если крыса была удалена целиком, или если крыса полностью растворилась, то смесь разрешена только если ее объём в 60 раз превышает объём крысы. Но если крыса была разрезана на мелкие кусочки, и фильтрация невозможна, то в любом случае всё запрещено (из-за кусочков крысы, которые могут остаться незамеченными и быть съеденными).

Согласно Рамбаму (Шаббат 6:22 и 20:7), если человек нашел кошелек в Шаббат, он может его проносить понемножку (менее 4 амот). Откуда Рамбам учит свое постановление?

ГР”А (к Орах Хаим 266:7) приводит, что источник Рамбама в нашей сугие (Авода Зара 70а). Некий гер по имени Иссур рассказывал, что когда он был неевреем, он считал, что евреи на самом деле не соблюдают Шаббат. Ведь если бы они соблюдали Шаббат, множество кошельков нашлось бы на рынке (которые евреи не могли бы забрать в Шаббат). Но он не знал тогда, что халахa соответствует мнению Рава Йицхака: тот, кто находит кошелёк в Шаббат, может переносить его понемножку, менее четырёх амот. На практике, Шулхан Арух (Орах Хаим 266:7) не постановляет как Рамбам, и только если еврей подобрал кошелек еще до начала Шаббата, его можно переносить таким образом.

Предыдущая глава