Талмудический Винегрет. Глава Бехаалотха. Талмуд, Швуот 38-44.

Лехацалат Шевуим и Лерефуа Шлема всех на Святой Земле.

Вскоре после того, как наш народ ушел от горы Синай, они начали жаловаться. Какая из их жалоб описана в Торе подробно, а какая непонятна?

Один из грехов нашего народа, описанный в нашей главе, это необоснованные жалобы на ман (Бемидбар 11:4-6): «… и вновь заплакали также сыны Исраэля и сказали: Кто накормил бы нас мясом! Мы помним рыбу, которую ели в Египте даром, огурцы и дыни, и зелень, и лук, и чеснок, а сейчас душа наша высохла, нет ничего; один лишь ман видят наши глаза». Но прямо перед этим Тора описывает какую-то другую жалобу (Бемидбар 11:1-2): «И стал народ כְּמִתְאֹ֣נְנִ֔ים жаловаться (как будто искать предлога) ко злу перед Всевышним, и услышал Г-сподь, и воспылал Его гнев, и возгорелся против них огонь Г-сподень, и испепелил на краю стана. И возопил народ к Моше, и молился Моше Господу, и утих огонь». Существует много интерпретаций того, на что именно жаловались евреи (см. Ибн Эзра, Рамбан и комментарий Рава Шимшона Рафаэля Гирша, см. также Тосафот Йом Тов к Авот 5:4 и Адерет Элияху к Деварим 1:1). Р. Моше Алших пишет, что слово כְּמִתְאֹ֣נְנִ֔ים (как бы жалующиеся) - они не говорили напрямую, а лишь внутренне тяготились. Их грех не был выражен словами — это была внутренняя усталость и отвращение от служения Б-гу, духовный протест, не высказанный вслух. Народ не хотел быть под гнётом служения, но стыдился это сказать открыто перед Моше и Б-гом. Это сравнивается с слугой, который тяготится службой, но не решается сказать хозяину — лишь намекает на это через скуку и уныние. Такое «духовное недовольство» — тяжелое преступление, как сказано: «Поскольку ты не служил Б-гу с радостью...» (Дварим 28:47). И хотя народ вслух ничего не сказал, их внутреннее настроение само стало обвинителем. Они отвергли "אש דת" (огонь Торы), и чтобы наказать их той же мерой был наслан Огонь Б-га. Очень интересное объяснение приводит Р. Йицхак Каро (дядя автора Шулхан Аруха): грех «мет’оненим» (жалующихся) состоял в том, что они считали мир вечным (קדמון). Поскольку они видели огромные горы и возвышенности, казавшиеся древними и неизменными, человек мог подумать, что мир не был сотворён, а существует всегда. Именно поэтому мудрецы постановили: Кто видит горы и холмы, пусть благословит: «Барух … Осе Маасе Берешит» (Благословен Создавший с начала творения», чтобы искоренить из сознания человека мысль, будто горы и природа — вечны и первичны. «Жалующиеся» в том числе утверждали, будто Всевышний не слышит нас (потому что мир продолжает существование и без Воли Творца). Про это дословно сказано «плохо в ушах Г-спода … и услышал Г-сподь» — то есть услышал их ересь и ответил гневом.

Ложная или пустая клятва - один из самых строгих грехов. Талмуд (Швуот 39а) рассказывает, что клянущемуся говорили (чтобы он побоялся клясться ложно): «Знай, что весь мир задрожал, когда Всевышний на горе Синай сказал: Не произноси имени Г-оспода, Б-га твоего, напрасно, ибо не простит (ло йинаке, досл. «не очистит») Г-сподь того, кто произносит Его имя напрасно (Шмот 20:7). По поводу всех других нарушений в Торе сказано: И очищающий вину (Шмот 34:7) — а здесь (в случае ложной присяги) сказано: Не очистит (לא ינקה) … И знай, что по поводу остальных грехов наказание касается только грешника, а здесь — наказание обрушивается на весь мир, как сказано: Клятва, ложь, убийство, воровство, прелюбодеяние — все границы они преступают… Потому скорбит земля, и изнемогают все её жители (Хошеа 4:2–3). Знай, что по поводу других нарушений в Торе, если у человека есть заслуги, то Всевышний откладывает наказание, а в случае ложной клятвы — наказание приходит сразу.

В каких случаях с человека брали клятву в суде?

Существует много разных случаев, когда денежный диспут решается с помощью клятв. Например, когда предметы дали на хранение, в определенных случаях их пропажи, охранник клянется и не платит (см. Шемот 22:10). Также, Хазаль учат, что раз Тора говорит, что нужно два свидетеля, чтобы заставить платить, то одного свидетеля достаточно, чтобы заставить поклясться (т.е. если есть свидетель, что А должен Б, и Б это отрицает, он должен клясться из Торы, что он действительно ничего не должен). А в нашем шестом переке, Трактата Швуот, обсуждаются подробно законы клятвы «моде бемикцат» (частичного признания), когда один из истцов требует определенную сумму, а вторая сторона признает только часть. Тора учит (Шемот 22:8), что в таком случае второй клянется, что он не должен остаток суммы. Но если он отрицает всю сумму, Тора не требует никакой клятвы.

А что такое «швуат хейсет?»

Хотя в случае полного отрицания, Тора не требует клясться, т.к. нет никаких причин верить, что он что-то должен, тем не менее, Рав Нахман сообщает, что с него берут «швуат хейсет». (Есть разные объяснения слова хейсет в данном контексте; возможно, имеется в виду клятва, чтобы «утихомирить» истца). Возможно, этот вид клятвы был установлен во время Рава Нахмана, и даже самим Равом Нахманом (который был судьей). На самом деле, наша сугия (Швуот 40б-41а) приводит две версии этого установления, по первой версии, швуат хейсет администрируют при любом отрицании долга. Но Рав Хавива применяет слова рава Нахмана к случаю в конце Мишны: если один говорит другому: «Ты мне должен сто динаров», а тот отвечает: «Да», и на следующий день истец говорит: «Отдай мне мои деньги», а ответчик говорит: «Я уже отдал тебе», то рав Нахман говорит: суд назначает ему שבועת היסת. Дальше Гемара объясняет разницу между двумя версиями высказывания рав Нахмана. Тот, кто применяет это к первой части мишны, где ответчик отрицает само существование долга, — тем более согласится, что во второй части, где ответчик признаёт сам долг, но утверждает, что уже заплатил, — назначается швуат хейсет. Но тот, кто применяет слова рава Нахмана только к второй части, считает, что именно в этом случае, когда есть «драра де-мамона» (ответчик признаёт существование финансовых отношений между ними), суд назначает клятву, но в первом случае, когда ответчик утверждает, что претензия не имеет основания и никаких финансовых отношений нет, — суд не требует от него никакой присяги. Халаха следует первой версии, но тем не менее, Шулхан Арух и Рема (Хошен Мишпат 87:38, см. также комментарий ГР”А) пишут, что если суду кажется, что цель истца — лишь возложить присягу на ответчика, то суд не требует клятвы. Так же, если суд считает, что дело выглядит обманным, или если требование истца слишком слабое, от ответчика не требуют клясться, кроме как если есть «драра де-мамона». Вдобавок, ответчик может наложить сначала «херем» на того, кто зря пристает к нему, требуя клятвы ложным путем (Хошен Мишпат 87:22). И вообще, в тех случаях, когда присяга назначается, не следует спешить с её наложением, ведь возможно, стороны придут к компромиссу (см. Арух Ашулхан 87:33).

А есть ли разница между клятвами Торы, и клятвой «хейсет?»

Талмуд обсуждает множество различий между клятвой из Торы и хейсет. В том числе, во время клятвы хейсет, клянущийся не держит свиток Торы. Интересно, что Талмуд не сообщает, упоминается ли при клятве хейсет Имя Творца. Рамбам считает (Швуот 11:13) что и швуат хейсет требует Имя Всевышнего, но большинство мудрецов с этим не согласны (см. Хошен Мишпат 87:18).

Если истец требовал пшеницу и ячмень, а вторая сторона признала, что должна ячмень, считается ли это «частичным признанием?»

Есть диспут на этот счет, и халаха следует мнению, что это считается «моде бемикцат». Более того, если истец требует вернуть бочки с маслом, а ответчик признал, что он должен сами бочки, то по мнению Адмона, это считается «частичным признанием», и этому мнению следует халаха.

Предыдущая глава